Ближе всматриваясь въ судьбу праведниковъ, Екклезiастъ находитъ новое доказательство суетности человеческой жизни и необходимости довольствоваться теми немногими радостями, которыя доступны людямъ.
1. Праведники и мудрые находятся въ полной зависимости отъ Бога. Даже ихъ действiя и чувства не вполне обусловливаются ихъ свободной волей, но подчинены бываютъ времени и случаю. Человекъ, не можетъ предвидеть, где и когда зародится въ немъ любовь или ненависть, и не въ силахъ любовь превратить въ ненависть, ненависть въ любовь. Во всемъ томъ, что передъ нимъ, т. е. во всемъ, что предстоитъ ему, что случится съ нимъ.
2. Всему и всемъ одно. Буквальнее съ еврейскаго: "все, какъ всемъ" (LXX и слав. неправильно перевели: "суета во всехъ") т. е. съ праведниками все случается, какъ со всеми людьми. Одна участь - смерть и для праведниковъ и для грешниковъ. После слова "доброму" LХХ, вульгата и сирскiй переводъ прибавляютъ "злому" (см. слав.). Возможно, что таково было первоначальное чтенiе и въ подлиннике. Клянущемуся. Следуетъ разуметь не вообще произносящаго клятву, такъ какъ Екклезiастъ, какъ видно изъ VIII, 2, не считаетъ ее грехомъ, но призывающаго имя Божiе всуе (Исх. XX, 7), безъ нужды, легкомысленно и даже ложно. Такая клятва у пр. Захарiи ставится наряду съ воровствомъ (V, 3). Некоторые экзегеты подъ боящимися клятвы и неприносящими жертвы разумеютъ ессеевъ, отрицающихъ клятву и жертвы. Но о столь раннемъ возникновенiи ессейской секты мы ничего не знаемъ изъ историческихъ памятниковъ.
3. Великое зло въ томъ, что участь и праведниковъ и грешниковъ одна. Те и другiе одинаково умираютъ и отходятъ въ шеолъ.
4-6. Въ шеоле же все равны, все равно ничтожны, ничтожны настолько, что жизнь самого незначительнаго человека ценнее пребыванiя въ шеоле великаго человека, такъ такъ умершiе не знаютъ ни надежды, ни воздаянiя, ни любви, ни ненависти и вообще не имеютъ части ни въ чемъ, что делается подъ солнцемъ. Все проявленiя духовной жизни человека, любовь, ненависть, знанiе, мудрость, размышленiе (ст. 10) Екклезiастъ ставитъ въ неразрывную связь съ условiями земного существованiя, какъ явленiя, возможныя лишь "подъ солнцемъ", въ соединенiи съ теломъ. Съ разрушенiемъ тела прекращаются и жизненныя проявленiя, наступаетъ состоянiе глубокаго сна, состоянiе полужизни. При такомъ представленiи о загробной жизни, разумеется, не могло быть речи о различiи въ судьбе праведниковъ и грешниковъ, о воздаянiи за гробомъ. утверждая вообще существованiе суда Божiя, Екклезiастъ нигде не распространяетъ его на потустороннюю жизнь. Мало того онъ описываетъ ее въ чертахъ, исключающихъ всякую мысль о воздаянiи.
7-10. Свои печальныя размышленiя Екклезiастъ заключаетъ по обыкновенiю призывомъ къ наслажденiю жизнью. Чемъ мрачнее будущее человека, темъ более онъ долженъ ценить радости земного существованiя.
11-12. Но взирая радостными глазами на жизнь, человекъ ни на одну минуту не долженъ забывать о своей зависимости отъ времени и случая; онъ долженъ приготовиться ко всякой случайности, такъ какъ обыкновенно случается, что внешнiй успехъ не соответствуетъ внутреннему достоинству человека. Благодаря полной неизвестности будущаго человекъ не въ состоянiи бываетъ предупредить печальное для него стеченiе обстоятельствъ.
13-18. Но даже и здесь мудрость спасаетъ человека отъ многихъ золъ и умеетъ иногда направить ходъ событiй ко благу людей. Хотя мудрость часто бываетъ предметомъ пренебреженiя, однако она сильнее крика властелина, сильнее воинскихъ орудiй. Однако же никто не вспоминалъ объ этомъ бедномъ человеке. Одни толкователи видятъ здесь указанiе на прежнюю неизвестность беднаго человека до спасенiя города, другiе - на скорое забвенiе его заслугъ современниками. Контекстъ и грамматическое построенiе допускають то и другое пониманiе. Трудно сказать, взялъ ли Екклезiастъ возможный случай или воспользовался определеннымъ историческимъ фактомъ, чтобы иллюстрировать свою мысль. Некоторые толкователи видели въ бедномъ и мудромъ человеке образъ презреннаго израиля.
Предисловие | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12