1-8. Въ конце второй главы Екклезiастъ подошелъ къ главной причине неосуществимости человеческаго стремленiя къ счастью. Между человеческимъ хотенiемъ и его выполненiемъ стоитъ Некто, Кто можетъ отнять хлебъ у одного и дать другому. Теперь въ 3 главе онъ углубляется въ эту мысль и распространяетъ ее на всю сферу человеческой жизни. И здесь Екклезiасть находитъ тоже безпрогрессивное круговращенiе, тоже неустранимое влiянiе законовъ, и здесь все человеческiя желанiя и предпрiятiя стоятъ въ постоянной зависимости отъ времени и обстоятельствъ и, подобно явленiямъ внешней природы, проходятъ въ строгой последовательности. Всему свое время, и время всякой вещи подъ небомъ. Hephez значить собственно: склонность, намеренiе, предпрiятiе. Екклезiастъ говоритъ здесь не о предметахъ природы, а о деятельности человеческой, о явленiяхъ человеческой жизни, какъ это видно и изъ дальнейшаго развитiя мысли. Онъ хочетъ сказать, что факты человеческой жизни не суть продукты вполне свободной воли человека, лежатъ вне пределовъ его сознательныхъ желанiй.
9. Въ этой зависимости человеческой жизни отъ постороннихъ влiянiй, неустранимыхъ волею человека, лежитъ главная причина безплодности человеческихъ усилiй, неосуществимости человеческаго стремленiя къ счастью.
10. А между темъ человекъ не можетъ погасить въ себе жажды высшаго блага. Его стремленiе къ счастью, вложенное въ него Самимъ Богомъ, постоянно и неудержимо толкаетъ его на новые труды, на новыя исканiя.
11. Мiръ полонъ гармонiи, и духъ человека носитъ на себе печать вечности; однако Божественный мiропорядокъ остается непостижимымъ для человека и не можетъ быть приведенъ въ гармонiю съ человеческой волей. Все соделалъ Онъ прекраснымъ въ свое время, т. е. все, созданное Богомъ, прекрасно въ свое время и въ своемъ месте, въ общей системе мiрового бытiя. И вложилъ мiръ въ сердце ихъ. Евр. слово olam въ переводахъ передается различно: "вечность" (LXX), "мiръ" (вульгата и переводъ), "разумъ", "покровъ" и т. д. Но такъ какъ это слово вообще въ библiи и в частности въ книге Екклезiаста (I, 4. 10; II, 16; III, 14; IX, 16 и др.) значитъ "вечность", то и въ данномъ месте следуетъ держаться этого значенiя. Лишь въ послебиблейской литературе словомъ olam сталъ обозначаться и мiръ, какъ безконечно продолжающiйся. "Вложить въ человека вечность" значитъ одарить его богоподобными свойствами, наложить на человеческую природу отпечатокъ вечности, божественности. Стремленiе человека къ высочайшему благу, къ вечному счастью, служитъ выраженiемъ его богоподобности.
12-13. Глубокое противоречiе, скрытое въ природе человека, съ одной стороны стремленiе къ вечности, съ другой - ограниченность его разума, являются главной причиной неудовлетворенности человеческаго духа, его всегдашнихъ разочарованiй. Чтобы более или менее избежать последнихъ, человекъ долженъ примириться разъ навсегда съ мыслью о томъ, что высшее счастье (Ithron) подъ солнцемъ невозможно. Онъ долженъ, такъ сказать, понизить свои требованiя къ жизни и, отбросивъ исканiе высочайшаго блага, удовольствоваться относительнымъ благомъ, темъ, что сравнительно хорошо, что "лучше" (tob). Если высшее благо - Ithron невозможно, то относительное благо Tob вполне доступно человеку. Въ чемъ же заключается это Tob? Позналъ я, что нетъ для нихъ ничего лучшаго (Tob), какъ веселиться и делать доброе въ жизни своей. Благой трудъ и спокойное наслажденiе земными радостями - вотъ единственно доступное для человека счастье. Пока человекъ стремится къ абсолютному счастью на земле, онъ осужденъ на постоянныя разочарованiя. Даже и лучшiе моменты его жизни отравляются мыслью о непрочности счастья, удручающею заботою о будущемъ. Напротивъ, человекъ, отказавшiйся отъ исканiя полнаго счастья, бываетъ доволенъ и темъ немногимъ, что даетъ ему жизнь, радуется, веселится безъ заботы о завтрашнемъ дне. Онъ, какъ дитя, отдается всякой радости посылаемой Богомъ, отдается полнымъ своимъ существомъ, непосредственно, не разрушая ея анализомъ, критикой, безцельными сомненiями. И эти малыя радости, соединенныя съ добрымъ трудомъ и чистою совестью. делаютъ жизнь прiятною, относительно счастливою. Стихи 12-13 нисколько не выражаютъ эвдемонистическаго взгляда на жизнь, который ставитъ целью жизни одно наслажденiе. Во первыхъ, рядомъ съ земными радостями Екклезiастъ ставить другое необходимое условiе относительно счастливой жизни, именно "деланiе добра": во-вторыхъ пользованiе земными благами соединяется съ сознанiемъ зависимости отъ воли Божiей, съ благодарною мыслью, что "это даръ Божiй". Такимъ образомъ то наслажденiе жизнью, къ которому призываетъ Екклезiастъ, покоится на религiозномъ мiросозерцанiи, предполагаетъ, какъ свое необходимое условiе, веру въ Божественный промыслъ.
14. Въ начале 3 главы Екклезiастъ говорилъ о постоянстве и неизменности законовъ управляющихъ человеческой жизнью. Теперь онъ говоритъ о нихъ определеннее. Законы эти являются выраженiями вечной и неизменной воли Божiей. Человекъ безсиленъ что-либо прибавить къ нимъ или отбавить отъ нихъ. Въ томъ и заключается цель Божественнаго промысла, чтобы показать людямъ ихъ полную зависимость отъ Бога и такимъ образомъ научить ихъ страху Божiю.
15. Богъ воззоветъ прошедшее. LXX и сирскiй переводятъ: Богъ взыщетъ преследуемаго (слав. "гонимаго"). Но согласно съ контекстомъ лучше понимать въ среднемъ роде: прогнанное, удаленное, прошедшее. 16-17. Промыслъ Божiй обнаруживается не только въ естественныхъ явленiяхъ, но и въ нравственной жизни человека. Въ человеческомъ суде живутъ неправда и беззаконiе. Но надъ судомъ людей есть судъ Божiй, который воздастъ должное праведнымъ и нечестивымъ. Для этого суда, какъ и для всякой вещи, настанетъ свое время. Праведнаго и нечестиваго будетъ судить Богъ, потому что время для всякой вещи и надъ всякимъ деломъ тамъ. Слово "тамъ" (sсham) не совсемъ ясно. Вульгата передаетъ его словомъ "тогда" (tunс), Iеронимъ - "во время суда" (in tempore judiсii), но евр. sсham есть наречiе не времени, а места. Вероятно оно значитъ здесь: на суде Божiемъ, въ параллель слову "тамъ" въ ст. 16 для обозначенiя суда человеческаго. Некоторые экзегеты вместо sсhara читаютъ sam и переводятъ: Bсeму (Богъ) назначилъ свое время. Мысль совершенно согласна съ контекстомъ, но действительно ли повреждена здесь еврейская пунктацiя, сказать трудно.
18-21. Эти стихи подробнее выясняютъ цель божественнаго промысла, кратко указанную уже въ словахъ 14 ст.: "чтобы благоговели предъ лицомъ Его". Зависимость человека отъ Божественнаго провиденiя имеетъ целью научитъ людей тому, что сами по себе, съ своими естественными силами, естественною волею и разуменiемъ, думая жить безъ Бога, вне Божественнаго промышленiя, они подобны животнымъ и не могутъ иметь никакихъ основанiй къ уверенности въ безсмертiи своего духа. Если факты естественнаго сознанiя съ непобедимою силою убеждаютъ человека въ томъ, что и человекъ и животное одинаково умираютъ, теряютъ дыханiе и источникъ жизни, превращаясь въ прахъ, то живя безъ Бога, не признавая Божественнаго промысла, откуда онъ можетъ знать, что духъ животнаго снисходитъ внизъ, а духъ человека восходитъ вверхъ? Въ ст.
18-21, какъ видно, не выражается собственный взглядъ Екклезiаста на человеческое существо, его личное сомненiе въ духовности и безсмертiи человеческой природы. Это противоречило бы XII, 7, где прямо говорится, что не все въ человеке идетъ въ одно место, но что въ прахъ превращается лишь тело, а духъ возвращается къ Богу, Который далъ его, и II, 11, где говорится о вечности человеческаго духа. Въ приведенныхъ стихахъ Екклезiастъ выясняетъ, какъ долженъ смотретъ на себя человекъ, живущiй "самъ по себе", руководящiйся лишь естественной точкой зренiя, не признающiй Божественнаго провиденiя.
18. Сказалъ я - о сынахъ человеческихъ. Русскiй переводъ не точенъ. Следуетъ перевести: "сказалъ я - (это) для сыновъ человеческихъ". Для пользы людей установленъ тотъ порядокъ вещей, въ силу котораго человеческая жизнь стоитъ въ постоянной зависимости отъ Божественнаго промысла и суда. Чтобы испыталъ ихъ Богъ. baraг значитъ: выделить, испытать, очистить, (ср. Дан. XI, 35: пострадаютъ некоторые и изъ разумныхъ для испытанiя (lebarer) ихъ, очищенiя и убеленiя къ последнему времени). Цель Божественнаго промысла - довести людей до сознанiя собственнаго ничтожества и такимъ образомъ очистить ихъ.
20. Все идетъ въ одно место, не въ шеолъ, какъ думаютъ некоторые экзегеты, а въ землю, какъ видно изъ дальнейшихъ словъ.
22. Выяснивъ цель Божественнаго промысла, Екклезiастъ возвращается къ своему прежнему выводу, сделанному уже въ ст. 12-13. Если человекъ во всемъ зависитъ отъ Божественнаго провиденiя, если самъ по себе онъ безсиленъ и ничтоженъ, то должно отказаться отъ мысли о полномъ счастьи на земле и удовольствоваться радостями богоугоднаго труда. Наслаждаться человеку делами своими. Въ этомъ выраженiи Екклезiастъ объединяетъ два условiя относительнаго счастья: наслажденiе жизнью и добрую деятельность (ст. 12), такъ какъ то и другое по нему неразрывно. Ибо кто приведетъ его посмотреть на то, что будетъ после него. Здесь речь не о будущей, загробной жизни человека, какъ въ ст. 21, а о томъ, что будетъ "после него", т. е. какъ сложится жизнь на земле после его смерти. Человекъ не долженъ обременять себя и отравлять доступныя ему радости излишними безпокойными заботами о далекомъ будущемъ.
Предисловие | 1 | 2 |
3 | 4 | 5 | 6 |
7 | 8 | 9 |
10 | 11 | 12