../../Критическая ситуация как столкновение с экзистенциальными проблемами

В настоящее время особое место в системе психологического знания занимает экзистенциально-гуманистическая парадигма, в контексте которой жизненный путь личности представляет собой индивидуальную систему решения экзистенциальных проблем, среди которых наиболее важной является отношение к собственной жизни и смерти. Смерть как одна из наиболее глубинных и непознаваемых экзистенциальных данностей всегда привлекала человека своей необъяснимостью и одновременно пугала своей предначертанностью. Именно поэтому жизнь человека - это своеобразный ответ на существование смерти, выбор между страхом и глубоким принятием ее. В понимании смерти можно выделить не только смерть физическую как умирание тела, но и психологическую как потерю значимых отношений, разрыв привязанностей, изменение способа бытия - жизненного стиля, образа мышления, отношения к себе, окружающему миру и основным экзистенциальным проблемам. В этом смысле столкновение со смертью происходит гораздо чаще, ведь каждое страдание, каждая потеря как маленькая смерть различных составляющих жизни или личности напоминает человеку о том, что мир постоянно меняется.

Столкновение с изменчивостью мира как опыт столкновения с психологической смертью наиболее ярко проявляется в критических ситуациях - ситуациях, в которых субъект не может реализовать основные потребности своей жизни и которые ставят его перед необходимостью изменения способа бытия. Критическая ситуация может стать поворотным моментом в жизни личности; вести к кризису. Большинство как отечественных, так и зарубежных психологов, занимавшихся кризисной психологией, придерживаются мнения о том, что кризис является предпосылкой важнейших личностных изменений, характер которых может быть как позитивным, так и негативным. Можно предположить, что способ выхода из кризиса определяется не только соотношением созидательных и разрушительных тенденций в личности и адаптивными возможностями, но и способом решения экзистенциальных проблем.

Исходя из вышесказанного, нами был проведено исследование, цель которого заключалась в выявлении отношения личности к жизни и смерти в различных критических ситуациях. Мы предполагали, что личность структурирует отношение к этим экзистенциальным данностям по определенным компонентам, различное взаимодействие которых определяет жизненные стратегии совладания с критическими ситуациями. Результаты исследования позволяют нам говорить о том, что в критических ситуациях личность сталкивается с необходимостью "инвентаризации" своих представлений о жизни и смерти. Примечательно, что они представляют собой систему, основными компонентами которой являются следующие: степень принятия жизни и ее изменчивости, смерти и чувств по отношению к ней, себя и ответственности, чувство онтологической защищенности, стремление к росту, видение смысла в жизни, смерти и критической ситуации. Помимо этого важными компонентами стали представления о смерти как переходе в другое состояние или как абсолютном конце, понимание жизни как роста или потребления, а также восприятие критической ситуации как опасности страдания или как возможности роста.

Отношение человека к смерти оказалось особенно важным по двум основным причинам. Во-первых, как показало наше исследование, принятие смерти и чувств, связанных с ней, является одним из центральных моментов для формирования представлений о других экзистенциальных проблемах и выступает вероятным элементом личностного роста в критической ситуации. Во-вторых, рассматривая критическую ситуацию как ситуацию столкновения со смертью, отношение к смерти становится одним из краеугольных камней выбора личностью стратегий совладания с кризисом. Как показало наше исследование, непринятие смерти и своих чувств по отношению к ней блокирует формирование не только концепции смерти, но и представлений о жизни как о возможности роста, а также не позволяет личности научиться извлекать опыт из кризисных ситуаций. Примечательным оказался факт существования тесной взаимосвязи между принятием смерти и принятием изменчивости жизни, а значит и способностью личности справляться с различными кризисными ситуациями.

Проведенное нами исследование показало, что принятие собственной жизни тесно связано с принятием себя, а также является важным компонентом в концепции жизни, позволяющим человеку видеть смысл жизни, относится к ней как к ценности, а также стремиться к собственному развитию и росту. Интересным оказался тот факт, что чувство онтологической защищенности влияет на формирование концепции смерти, где особенности отношений с матерью определяют степень принятия идеи смерти и чувств по отношению к ней.

Как показало наше исследование, отношение к критической ситуации как к возможности роста связано с более гармоничным образом «Я», стремлением к самоактуализации, принятием своей жизни и себя. Восприятие критической ситуации как опасности характерно для людей, ориентированных в кризисе лишь на его негативные стороны, потери, страдания, мученичество. Критическая ситуация, таким образом, как ситуация столкновения с основными экзистенциальными категориями, предоставляет личности возможности как для роста, так и для «ухода в болезнь».

Как мы видим, все компоненты отношения к жизни и смерти гуманистически ориентированны и являются не только факторами совладания с кризисными ситуациями, но и факторами стремления к личностному росту. Это подтверждает идею о том, что отношение к жизни и смерти взаимосвязано и определяет способ преодоления критических ситуаций, который может быть индикатором зрелости личности.

Взаимосвязь перечисленных выше компонентов определяет комплекс психологических характеристик личности в критической ситуации и, соответственно, стратегии совладания с ними. В ходе исследования нами была построена эмпирическая типология, состоящая из 8 таких стратегий. Сейчас ведется работа по созданию и апробации методик, позволяющих выявить систему отношений личности к себе, основным экзистенциальным данностям и критическим ситуациям, а также индивидуальные особенности совладания с кризисами. Разрабатываемые методики направлены на реализацию как психодиагностических, так и психокоррекционных, психотерапевтических целей.

Баканова А.А.,