../../Жить осмысленно. Логотерапия: поддержка для жизни. Глава.5

<< Назад к содержанию книги

Глава 5. Как приходит успех?

Успех: результат труда и удачи - нацеленность на успех ведет к чувству пустоты, внутреннему напряжению и неуверенности - три вида психических нарушений при стремлении к успеху: успехомания, страх неудачи, психическая блокада - основания для чувств

Успешность относится к наиболее привлекательным качествам - особенно в наше время, - так что стоит подумать, какие условия способствуют успеху и что он, собственно, означает. Поскольку на страницах этой книги мы исследуем вопрос, как жить осмысленно, давайте спросим себя и о соотношении успеха и смысла. Смысл - гарантия успеха? Или, напротив, смысл приводит к необходимости от успеха отказаться?

Для начала давайте зададимся вопросом: что значит быть успешным? Что мы вкладываем в слово «успех»? Поразмыслив, мы понимаем, что в зависимости от обстоятельств называем успехом очень разные результаты, иногда - прямо противоположные. Все зависит от цели, к которой мы стремимся. Для одного ученика оценка «удовлетворительно» за классную работу - большой успех, для другого - столь же большая неудача. Но при всем разнообразии наших целей, есть все же нечто общее, что оправдывает использование единого понятия. Об успехе говорят только в тех случаях, когда достижению цели предшествует направленное усилие, которое вносит в него существенный вклад. Если цепь событий - случайных или закономерных - сама привела к цели, вряд ли мы назовем это успехом. Успех - всегда чей-то, он принадлежит тому, кто по праву считает свою деятельность основой, главной причиной желаемого результата. А там, где люди действуют, всегда есть место для неуверенности. Ведь если не повезет, можно потерпеть поражение, несмотря на все старания и высокие шансы. Удача может повернуться спиной, и тогда работа успехом не увенчается. Так бывает, и в этом - главная сложность, связанная с успехом.

Таким образом, успех достигается в результате целенаправленных усилий с одной стороны и сопутствующих им совершенно случайных факторов - с другой. Этими рамками очерчена сфера человеческой деятельности, к которой применимы оценки «успешно» или «неуспешно».

Отсюда вытекают два вывода, важных для обращения с успехом:

1. Что такое успех, определяется человеком. Т.е. важно знать, что мы понимаем под успехом, а что - под неудачей.
2. Человек может только подготовить, но не полностью обеспечить успех; одни лишь его старания не гарантируют успеха.

Первый пункт - определение успеха - дело самого человека. Для исполнения второго пункта - достижения успеха - помимо наших интенсивных целеустремленных усилий, необходима большая или меньшая толика везения, «благосклонность фортуны»; верующий, вероятно, сказал бы, что нужно благословение или Божья милость. Успех складывается из двух компонентов, он сплав наших усилий и «случая»:

Поскольку успех зависит не только от меня, я не могу приписать его себе целиком - так же, как не могу отнести свою неудачу исключительно на счет собственной неумелости (к чему склонны, например, депрессивные или неуверенные в себе люди). Верно, конечно, и обратное: неудачу нельзя списать на одно лишь «невезение» - что свойственно людям самонадеянным, считающим, что - если все и пошло наперекосяк, то уж никак не по их вине.

На самом деле, успех строится сугубо на фундаменте усилий - но при условии, что удача, «везение» все-таки идет этим усилиям навстречу. Интенсивность усилий повышает вероятность успеха: благодаря своему опыту, мастерству, увлеченности человек может повысить шансы на успех и ослабить влияние случая:

О настоящем успехе можно говорить, только если человек «закладывает фундамент» своими руками. Когда кто-либо не ищет, но случайно находит золотое кольцо, мы не называем такую находку успехом, здесь речь идет как раз о чистом везении. Разницу между ними поневоле усвоил и тот раввин, которого успех обходил стороной. Оказавшись в жестокой финансовой нужде, он не знал, как ему прокормить своих пятерых детей. В отчаянии раввин воззвал к Богу и попросил о чуде - о выигрыше в лотерее. Через несколько недель, так ничего и не выиграв, он пришел в храм с упреками: «Господи, я так просил Тебя помочь мне! Мои дети голодны. Ты дал мне пятерых, и не делаешь ничего, чтобы я мог прокормить их! Как я могу после этого верить в Тебя?» Тут раздался Глас c Неба: «Рабби, я вижу твою нужду, но дай мне шанс! Пойди и купи хотя бы один лотерейный билет!»

Усилия повышают шансы на успех, сказали мы, - но для достижения успеха нашим усилиям нужна «приливная волна», милость часа.

Давайте еще раз обратимся к убеждению, будто успех полностью определяется человеком. Два в общем-то верных утверждения (успех определяется самим человеком, и для него необходимы наши усилия) легко приводит к опасной путанице, к заблуждению, которое усугубляется, когда мы подменяем действительное желаемым. Оказавшись в плену этого заблуждения, не разобравшись, не обдумав всесторонне, как обстоит дело в действительности, люди начинают жить так, словно успеха можно добиться напрямую. Единственным мотивом, побуждающим их к действию, становится стремление к результату (как будто результат обеспечивается исключительно их усилиями). Они упускают из виду, что успех складывается из двух составляющих, в некотором роде противоположных: лишь одна из них допускает участие человека; а вторая привносится «сама по себе», она не поддается нашему влиянию.

Как и почему эти составляющие складываются, мы не знаем. Чем больше мы пытаемся «участвовать» в этом процессе, чем активней стремимся повлиять на него, тем сильнее он нарушается, тем труднее успеху прийти к нам.

Подлинный рецепт успеха заключается в том, чтобы прилагать соразмерные задаче усилия, не попадая в зависимость от него. Успех придет.

Франкл иллюстрирует ([III]) это положение схемой, на которой становится ясным, что успех - «побочный эффект» осмысленной деятельности:

Попытки добиться результата напрямую - это погоня за впечатлением, это больше стремление казаться, чем быть: люди, нацеленные на результат, склонны не столько преобразовать действительность, сколько создать видимость. Кратчайший путь в данном случае вовсе не оптимален, поскольку «объезд» через обретение смысла и основания для деятельности обеспечивает наше взаимодействие с тем, что ценно само по себе, а это условие для достижения действительного результата.

Поясним на коротком примере: родители пользуются истинным авторитетом у детей, когда их влияние подкрепляется их личным примером, их жизненным и профессиональным опытом. Напутствия и советы, вытекающие из личного опыта, воспринимаются молодежью совершенно иначе, чем требования родителей, которые пытаются добиться от детей определенного поведения, не давая себе труда соответствовать собственным требованиям. Каким образом такие родители добиваются своего? Либо, не утруждая себя, применяют репрессии; либо идут на сделку, своего рода подкуп. И в том, и в другом случае подросток понимает, требование не подкреплено авторитетом (т.е. компетентностью) и воспринимает родителя как деспота или как слабую фигуру, удобную для шантажа. Он чувствует, что результата от него добиваются сомнительными средствами, и сопротивляется (с полным на то основанием!) не оправданному необходимостью посягательству на свою свободу, отвергая давление и подкуп.

Для достижения успеха нужно приложить старания, усиленно потрудиться. При этом важно, чтобы усилия были ограничены «материальной стороной», а остальному - лежащему по другую сторону границы, в сфере влияния случая - было позволено произойти.

Смысл заключается в нашем участии в какой-либо ценности; достичь, обрести его - всегда в наших возможностях, поскольку он подразумевает не достижение результата, а деятельное участие в том, что имеет для нас самостоятельную ценность (например, возлюбленный или интересная задача).

«Я преуспел» означает, что я вкладывался в достижение своей цели, и тут мне повезло.

«Я живу осмысленно» означает, что я стремлюсь прикладывать усилия к чему-то, для меня ценному; оно не потеряет смысла, даже если цель не была достигнута, даже если я не смог завершить работу.

Иные неоконченные произведения принадлежат к числу прекраснейших человеческих творений. Провал пьесы на премьере не наносит ущерба ее красоте. Если бы смысл сводился к успеху, что тогда отличало бы поиск смысла от погони за удачей?

Если в основе нашей деятельности лежат побуждения, которые не исчерпываются стремлением к ценностям, значимым самим по себе, к ценностям, с которыми мы непосредственно имеем дело, то наша мотивация искажена изначально, поскольку вторгается во владения не подвластного нам успеха. Попытка сориентировать человека на успех противоестественна, обречена на экзистенциальную фрустрацию²⁰. В сущности, такая попытка чревата тремя последствиями, а именно:

1. чувством пустоты (его часто принимают за проявление депрессивности)
2. внутренним спазмом (который сопровождается мышечным)
3. вселением неуверенности (психической и духовной неустойчивости).

Поясним, каким образом это происходит:

1. Человек, нацеленный на успех, сосредоточен на своем желании достичь успеха и постепенно все больше отрывается от реальности (того фундамента, на котором зиждется настоящий успех). К тому же, его цель, то, «ради чего» он действует, - достижение успеха. Когда успех приходит, «ради чего» больше не существует. Амбиции замотивированного на успех удовлетворены, но его Перзон не исполнена. Сосредоточенность на достижении успеха принесла с собой дефицит в основе (реальная почва для деятельности) и цели (ценности, способной пережить «деятеля»). В любом случае - приходит успех или нет, - рано или поздно наступает внутренняя пустота. Либо он не пришел (что вполне возможно), либо, поскольку успех был единственной целью, она оказывается бессодержательной.
2. Возникшая пустота требует заполнения. В попытках компенсировать ее люди снова и снова устремляются на штурм вершины под названием счастье, вооруженные все той же концепцией успеха - то ли потому, что не знают, то ли потому, что не хотят знать иного пути. Но вершина не покоряется, и усилия становятся все более интенсивными. Упорствуя в попытках достичь счастья, человек цепляется за свою модель поведения (ригидность). Напряжение распространяется на тело (развивается спазм плечевых мышц, повышается кровяное давление, дыхание становится поверхностным). Начинается стресс.
3. Глубоко внутри зарождается чувство неуверенности - часто неосознанное, не замечаемое в течение долгого времени. Это состояние подпитывается двумя переживаниями:
   а) Люди ощущают угрозу, постоянно сталкиваясь с тем, что их успех зависит от чего-то, кроме их усилий. Чувствуют себя отданными на произвол этой неведомой силе. Страдают от сознания ограниченности собственной возможности влиять.
   б) Высокие ставки, «пост-успешная пустота» или постепенно растущее ощущение бесплодности собственных усилий, направленных на успех, порождают все более серьезные сомнения в том, стоит ли жить ради успеха. Эти сомнения могут привести к потрясению мировоззренческих основ, и тогда любая собственная деятельность начинает казаться человеку пустой и бессмысленной (хотя он и не депрессивен).

Помимо трех перечисленных симптомов, нацеленность на успех может приводить и к некоторым формам психических расстройств, а именно - к поведению, сходному с манией, к фобиям и к психической блокаде. Давайте рассмотрим эти нарушения подробнее.

Обратимся для начала к поведению, сходному с манией, в первую очередь - к одержимости успехом. Зависимость от успеха очень похожа на болезненную страсть, известную нам в связи с азартными играми (ее превосходно описал Достоевский в романе «Игрок»). Сходство зависимости от успеха с зависимостью игрока - в том, что в обоих случаях люди всеми фибрами стремятся только к одному - к успеху как таковому. Успехозависимый способен работать день и ночь только ради того, чтобы продвинуть свою карьеру; ценность всей жизни в его глазах определяется обладанием того, в чем он видит успех: престижем, деньгами, властью, роскошью, авторитетом. Жажда обладания может завести так далеко, что он готов «играть крапленой колодой» - создавая видимость успеха, манипулировать, хвастать вымышленными победами, приписывать себе чужие заслуги. Успехозависимый живет не исполнением, а удовлетворением; его деятельность внутренне пуста. Поскольку он чувствует это, то суетится все больше и больше, чтобы не встретиться со своим экзистенциальным вакуумом, со своей внутренней пустотой. Так он себя одурманивает. На более поздних стадиях в игру включается алкоголь.

Успехозависимый входит в группу риска - что ему остается, когда рушится его карточный домик? Он сознает бессмысленность своего стиля жизни, перед ним раскрывается бездна пустоты и скуки. Успехозависимый нуждается в успехе; он определяет себя через успех; но отчасти он становится чужим себе (потому что успех приходит и благодаря чему-то внешнему).

Кроме того, как уже было сказано, нацеленность на успех приводит и к фобиям, которые проявляются прежде всего в виде страха неуспешности. Страх неуспешности - зеркальное отражение успехозависимости. Он заключается в боязни всего, что сопряжено с риском. Часто возникновению такой фобии предшествует неудачный опыт игры со случаем, который приводит к сверхосторожости. Люди, получившие такой опыт и напуганные им, стараются по возможности подстраховываться - как однажды обжегшиеся дети. В основе этого расстройства тоже лежит завышенная ценность успеха, в котором видится высшая цель жизни. В представлении таких людей нет ничего хуже, чем старание, не приведшее к результату. Они считают позорным вернуться с охоты без добычи, принять участие в соревновании, не прославив себя победой. Эти люди не умеют проигрывать. Из боязни получить отказ, они не приглашают на танец даму сердца. Страшась неуспеха, ошибок, отказов и неудач, они лишают собственную жизнь расцвета.

Расстройство третьего типа приводит к психической бокаде. Тогда процессы, спонтанные от природы, протекающие сами собой (и только тогда - безотказно), становятся принудительными. Франкл подробно разбирает этот феномен на примере «паттерна сексуального невроза», потому что ошибочная установка, лежащая в основе такого расстройства, наиболее заметно проявляется при нарушениях в сексуальной сфере. Однако этот паттерн можно наблюдать не только при сексуальных неврозах; все сказанное о нем относится к любым процессам, которые (после некоторых предварительных усилий) должны происходить самопроизвольно (собственно, в противном случае истинный процесс или подменяется имитацией или вообще не происходит).

Если некто преисполнен решимости быть в определенный час веселым и счастливым и пытается добиться этого напрямую, вряд ли его попытки увенчаются успехом. Чем больше усилий он станет прилагать, тем скованней будет себя чувствовать, тем более принужденным, натужным, а главное - пустым будет его веселье. «Взять себя в руки» - значит заблокировать себя. В основе паттерна при сексуальном неврозе лежит тройная ошибка²¹:

1. Преувеличенная значимость успеха (например: «Я должен испытать оргазм, иначе опозорюсь»).
2. «Зацикленность» на мыслях о возможности во что бы то ни стало добиться столь необходимой цели (бесконечные размышления, фантазии на эту тему, приготовления к следующему сексуальному контакту).
3. Наблюдение за собой, вместо настроенности на партнера - непосредственно во время полового акта («Насколько я близок к оргазму? На этот раз он будет еще сильнее?»).
   

В сексуальной сфере подобная установка рано или поздно приводит к таким нарушениям, как импотенция или фригидность. Попытки напрямую регулировать или организовывать процессы, по своей природе спонтанные (благодаря автономности нервной системы на телесном, а в сексуальной области - и на психическом уровне), затрудняют и в конечном счете полностью блокируют эти процессы.

Но, как мы уже сказали, это касается не только сексуальности. То же происходит, например, когда хозяева вечеринки вовсю стараются развеселить гостей; когда люди задаются целью вести себя свободно и непринужденно; или стремятся во что бы то ни стало поднять себе настроение. Подобные стереотипы включаются не только в тех случаях, когда речь идет о достижении локального успеха. Нередко они лежат в основе жизненной позиции вообще. Люди дают себе «установку на счастье» и на протяжении многих лет стремятся быть счастливыми независимо от обстоятельств, пытаются «законсервировать» состояние счастья, защитить его от любых невзгод. Но «на счастье нет ордера», как точно выразилась одна пациентка, резюмируя свои выводы после часового сеанса терапии. Франкловский «рецепт успеха» распространяется и на счастье: «Человек, собственно говоря, стремится не к счастью. Едва появляется основание, чтобы быть счастливым, приходит и счастье, и удовольствие»²².

В работе, откуда взята эта цитата, Франкл говорит не только о счастье, но и об удовольствии, которое подчиняется тому же принципу. Удовольствие стремится привлекать - вряд ли что-либо может спугнуть его сильнее, чем шум борьбы. В «борьбе за удовольствие» его пытаются получить напрямик, «без лишних слов».

«И, к сожалению, чем больше он озабочен наслаждением, тем меньше удовольствия выпадает на его долю» ([IX]). Почему? Потому что подлинное переживание удовольствия - следствие чего-то иного. Собственно говоря, адекватное переживание удовольствия приходит как побочный эффект, а именно - как «побочный эффект близости с другим человеком или исполнения своего предназначения» ([III]). Если же удовольствие (не прекрасная реальность, а внутрипсихическое состояние) становится интенцией, непосредственной целью, то требует полной сосредоточенности и оказывается «единственным объектом внимания. Но заботясь об удовольствии, невротический человек пренебрегает его причинами, в результате следствие под названием «удовольствие» оказывается невозможным».

Как в общих чертах выглядит целенаправленная помощь людям, страдающим перечисленными нарушениями? Мы сказали, что в основе этих нарушений лежит противоречащее природе вещей представление, что на естественные процессы можно влиять, оказывая прямое давление. Тот, кто испытывает описанные трудности, мог бы повторить за Олдосом Хаксли: «Каким счастливым можно было бы быть, если бы не потребность думать о счастье». Поэтому соответствующая терапия направлена на ослабление напряжения путем переориентации усилий пациента со следствия на причину. Поскольку человеческие возможности в достижении успеха ограничены, следует сосредоточить наши усилия на том, что полностью в нашей власти - на смысле. Смысл подразумевает вовлеченность в какую-либо деятельность ради кого-то или чего-то ценного, но не ради непосредственно успеха. Успех приложится, об этом можно не беспокоиться. Избавление от чрезмерного беспокойства приносит с собой устойчивость, которая во многих случаях позволяет избежать лишнего стресса и напряжения. Что в свою очередь экономит силы для выполнения непосредственной задачи.

Для пациента, страдающего сексуальным неврозом, выход может состоять в переключении внимания с себя на партнера. Если научиться видеть в партнере не «источник наслаждения», а личность, чей внутренний мир и многие привлекательные качества раскрываются в акте дарения себя возлюбленному, если отдаться «Ты» партнера, наслаждаясь ароматом его Перзон и красотой совместного сексуального путешествия, вместо того чтобы караулить свой оргазм, он случится сам по себе и будет тем более сильным, тем более полноценным, чем больше ему оставлено свободы прийти. Эта идея лежит в основе метода, названного Франклом «де-рефлексией». Это название означает что рефлексия переключается с ожидаемого результата на те внешние задачи, ценности и красоту, что есть в жизни.

Известно ведь (хотя под влиянием психических расстройств это часто и забывается), что у чувств тоже есть свои основания. Их можно рассматривать как «внутренний отклик» на события (например, путешествие, воспоминания, мысли…), и они тоже относятся к числу феноменов, подлинных только тогда, когда появляются сами по себе (исключение составляют некоторые заболевания - например, формы депрессии, которые, в зависимости от фазы, проявляются практически беспричинно). Попытка изменить чувства директивно (вызвать приятные или подавить неприятные), - насилие, совершаемое над собой: предпринимая такую попытку, мы игнорируем причину, порождающую чувства. Отсюда понятно, что лучший способ преодолеть плохое настроение - разобраться с его причиной. Не менее успешный способ - обратиться к насущным задачам, стараясь уделять хандре как можно меньше внимания. Кто не знает, как поразительно быстро она порой проходит, стоит только заняться делом!

Основной принцип обращения с чувствами и настроениями работает и при фобиях и при некоторых формах депрессий; правда, его применение в клинических случаях часто требует от терапевта владения определенными техниками и методиками. Вообще автор не считает, что терапию нужно строить на основании точки зрения, высказанной в этой главе. Мы говорим здесь о несомненно важном аспекте, зачастую он играет ключевую роль в человеческом поведении, - но остается именно одним из аспектов, одним из возможных подходов к лечению.

Некоторые считают, что дерефлексивная позиция подразумевает отказ - от счастья, удовольствия, престижа, успеха. В действительности, как мы видели, - наоборот. Если дерефлексивная позиция и отказывает чему-то, то только искусственной (некоторые сказали бы - нарциссической) самоуверенности, создающей у ее обладателей иллюзию, будто они могут распоряжаться судьбой. Дерефлексивная позиция опирается на фундамент реализма, который лишает успех флера сверхзначимости и возвращает истинные пропорции величию человеческой деятельности и ее фактическим результатам. Такой реализм оправдывает себя во всех случаях. Он позволяет более эффективно строить жизнь, благодаря чему она становится более исполненной. Человек не освобождается от необходимости трудится, но избавляется от ненужного стресса.

Эта позиция стала для одного врача-пенсионера ключом к заметному улучшению отношения к себе, к жизни и в первую очередь - к жене.

Он обратился за психотерапевтической помощью, потому что на пенсии его деловая активность все снижалась, и он начал страдать от депрессивно-фобического расстройства. По его словам, его состояние мешало ему быть «просто счастливым». Счастье он рассматривал как состояние, которое у человека просто есть. Он не знал, что счастье должно иметь соответствующий фундамент, который человек закладывает собственным трудом. Всю жизнь этот доктор руководствовался только соображениями пользы.

В первую очередь его угнетали отношения с женой. После выхода на пенсию он стал воспринимать ее как обузу. Теперь, когда он постоянно находился дома, ему было трудно выносить ее болезни (невротические и телесные). Он чувствовал себя ответственным за ее здоровье, но не мог ее вылечить, а чужую помощь она отвергала. Безуспешность собственных усилий удручала его; ему становилось все труднее выдерживать общество жены, и даже небольшая помощь ей требовала от него непомерных усилий.

В чем была причина его подавленности? В представлении человека, для которого в жизни значима только польза, помощь имеет ценность лишь тогда, когда приводит к излечению. Помощь, в которой проявляются отношение, любовь, помощь-дар из этого представления выпадает. Засчитывается только успех. Если его нет, значит, все усилия потрачены впустую - как средства, вложенные в предприятие-банкрот. Постоянная безуспешность усилий подрывала чувство собственной ценности доктора («я неудачник; все мои действия ошибочны»). Понятно, что с развитием чувства собственной неполноценности он начал избегать жену, поскольку находиться рядом с причиной (как он считал) своей подавленности ему было тяжело. Жена на его отдаление, естественно, реагировала упреками, отношения между супругами все больше портились, и уже немногое отделяло их от разрыва. Депрессия до определенной степени защищала мужа: подавленное состояние не оставляло ему сил на решительный шаг, который противоречил бы его желанию, потому что в сущности он любил жену. Как ему было вырваться из этого порочного круга?

Доктору хватило нескольких бесед с терапевтом, чтобы прийти к решающей перемене во взглядах: опираясь на реальность, он сумел сохранить свою профессиональную и супружескую гордость, потому что смог сказать себе: «Я сделал для моей жены все, что только может быть сделано медициной для выздоровления. Большего не может сделать даже врач-супруг». При его добросовестности это не вызывало сомнений. Но эта гордость соседствовала и со смиренным осознанием: «За успех моих усилий я не ответственен. Согласно дневнему принципу «Medicus curat, natura sanat»²³, исцеление - уже не моя задача».

Оборотной стороной этого смирения было облегчение: «Долг вовсе не требует от меня большего». Представление о том, что хороший муж и врач обязан добиться излечения жены, длительное время довлело над ним, вызывая чрезмерное напряжение. Реалистичный взгляд на свою ответственность ослабил напряжение. Оказание посильной помощи жене начало приносить доктору удовлетворение, и это решительным образом повлияло на его чувство самоценности. Представление о себе как о неудачнике поколебалось. Напряженность в отношениях с женой настолько снизилась, что супруги снова начали подолгу беседовать друг с другом. Доктор больше не избегал разговоров о страдании жены, потому что теперь у него появились силы на сочувствие. Его жизнь обрела смысл - который он сформулировал в виде девиза: «Я об этом позаботился». Тогда как прежде его восприятие жизни звучало как: «Она меня «сделала»».

Примечания

20 Понятие «экзистенциальная фрустрация» введено Франклом.

21 См. также ([III]

22 [III], гл. «В чем смысл страданий».

23 «Врач лечит, природа исцеляет», лат. - Прим. автора.

Читать далее: Глава 6. Есть ли смысл в ответственности?

Лэнгле А.,