Одной из проблем, которую должна решить акмеология, является проблема связи между уровнем и общественной значимостью личностного и субъектно-деятельностного акме человека и его сущностными особенностями. Естественно, что типичное для человека отношение к себе, привычные для него психические состояния сказываются на оценке им своих возможностей и во многом определяют калибр и социальную значимость его поступков, а также самобытность и яркость его вклада в ту профессиональную область труда, в которой он занят.
В большинстве случаев люди способны при создании им для этого определенных условий (например, инициировании большей мотивационной вовлеченности, обеспечении нужными ресурсами для выполнения имеющихся у них замыслов и др.) на более масштабные в общественном их значении поступки, на творчески более оригинальные и даже неординарные деяния, чем те, которые они осуществляют в своем повседневном бытии.
Дело в том, что между будничным, так сказать, житейским «Я» человека и его высшим «Я», в котором концентрируется его действительный гражданский и профессиональный творческий потенциал, в подавляющем числе случаев существует зазор. Вместе с тем абсолютное большинство людей привыкает познавать, общаться, трудиться лишь на уровне своего будничного, житейского «Эго» и только с появлением для них очень субъективно значимых, экстраординарных условий они объективируют тот свой потенциал, который обнаруживается у них, когда актуализируется их высшее «Я».
А.Маслоу в свое время изучал вершинные переживания - сложные психические состояния, которые, если они возникали у человека, коренным образом его изменяли. Ю.Б.Некрасова - мой сотоварищ по научной группе, работая с заикающимися взрослыми и восстанавливая у них нормальную речь, достигала такого же эффекта. Человек становился больше себя самого (прежнего) и в поступках и в профессиональном труде. Через созданную у него новую меру он начинал воспринимать окружающий мир, себя в этом мире, свои возможности и обязанности в нем. Отстройка от пригибающего к земле прежнего «Эго» способствовала отражению окружающего вне узко индивидуалистических интересов, замене астенических чувств на стенические и трансформации пассивного поведения в активное.
И у испытуемых А.Маслоу, и у пациентов Ю.Б.Некрасовой пережитые ими «пиковые состояния», благодаря их закреплению (у Ю.Б.Некрасовой- в ходе социореабилитационной работы с пациентами), теряли характеристики временности и превращались в постоянные свойства личности.
Психологической основой этого процесса выступали глубокие изменения в сознании и самосознании, коренная перестройка во всем ансамбле отношений к миру и такой же существенный сдвиг в выражении этих отношений, проявлявшийся в большей позитивной значимости поступков человека для окружающих и в повышении количественно-качественных показателей его работы по специальности.
Понятно, что у разных людей масштаб и степень изменений при переходе от старого и привычного для каждого из них «Я» к новому - высшему оказываются неодинаковыми. У одних включенность в содержание этого последнего «Я» потенциалов гражданственности и креативности оказывается более значительной, у других более скромной.
И у лиц, считающихся нормальными и не переживающих специально организуемого перехода в познании мира во всех его частных проявлениях, в эмоциональных откликах на них и в характере поведенческих ответов и живущих на уровне «Я» привычно-повседневного, как уже отмечалось, есть, как правило, возможность познавать этот мир, относиться к нему, действовать в нем, на уровне своего высшего «Я», что может проявляться в высокой гражданственности и профессионализме как подлинном мастерстве в избранной области труда.
Однако в реальной повседневности у одних людей указанная возможность никогда не реализуется; и они, даже став взрослыми, во всех сферах своей жизни не выходят за рамки обывательского существования и усвоенного раз и навсегда алгоритма выполнения той области деятельности, которая для них является профессиональной.
У других, благодаря стечению тех или других объективных и субъективных обстоятельств, жизненная горизонталь ломается и происходит подъем в поступках и в деяниях с уровня тривиально-будничного «Эго» на уровень высшего для них «Я». Если иметь в виду гражданский аспект, это может выразиться, например, в совершении патриотического поступка или героического подвига, в области профессионального труда - в создании неординарного для данного человека произведения, качественного обновления технологического процесса, на который опирался этот человек в своей работе и т.д. У третьих - таких фаз, образно говоря, однообразного и рутинного по форме движения по горизонтали жизненного пути, прерываемого фазами устремления вверх к жизнедеятельности на уровне высшего «Я», может быть много. Наконец, мы можем встретиться и с таким вариантом прохождения жизненного пути человеком, когда жизнедеятельность на уровне рутинного «Эго» для него не будет характерна вовсе, но зато будет типично постоянное поступательное движение к высшему «Я» во всех главных «ипостасях» человека как индивида, как личности и как труженика-творца. Такой человек - стратег, если оценивать содержание его жизненного «сценария» и его реализацию, не только преодолевает узкие психологические границы буднично-рутинного «Эго», но в конце концов, говоря фигурально, начинает жить, побуждаемый только своим высшим гражданским и(или) всецело творческим «Я».
Понятно, что в последнем случае речь идет, скорее, об идеале, потому что именно такую модель движения через постоянные «тернии к звездам» удалось осуществить буквально единицам. Но, наверное, правильно утверждает А.А.Мелик-Пашаев, что такие люди, продолжая двигаться в потоке времени, одновременно пребывают и над ним, становятся относительно независимыми от его законов. Воспитывая в себе универсальную отзывчивость, непредвзятый и неутилитарный взгляд на мир, размыкая тиски приземленно плоских и однобоко стереотипных установок по отношению к окружающему, человек готовит себя к возможному для него все более масштабному проявлению своего высшего «Я» и в отношениях с обществом, в котором проходит его жизнь, и в межличностных отношениях, и в труде, являющемся профессией.
Именно от этого, а не от сугубо специальных способностей и умений зависит, в конечном итоге, состоится ли он как истинный гражданин своего Отечества, переживающий его боли как свои и откликающийся на них соответствующим поведением, и сможет ли у него действительно по-крупному сложиться его творческая судьба и стало быть достигнуто и настоящее акме.
Очевидно, что этот путь человека к себе как к неординарной личности, спокойно обязательно или неистово нетерпеливо утверждающей человечность в себе как в человеке, и к деятелю, умножающему своим трудом и другие подлинные ценности жизни и культуры, есть в то же время путь борьбы с собой, со своим малым наличным «Я» - борьбы, которая, как очень точно отмечает тот же А.А.Мелик-Пашаев, тем более трудна, что его односторонность, слабость и рутину или, наоборот, непривычную эксцентричность или облаченную в популистские одежки поведенческую вертлявость психологически непросвещенному наблюдателю легко принять за неповторимую индивидуальность.
Только по мере освобождения от такой «индивидуальности» человек начинает все отчетливее осознавать в чем же его, именно его, истинная суть, отличающая его от других людей, и, отправляясь от нее, делается, если употребить термин А.Маслоу и Э.Шострома, актуализатором личностных и профессионально-творческих возможностей своего высшего «Я».
К сожалению, жизнь дает нам и обратные примеры, когда человек, своими поступками и деяниями утвердившийся на уровне своего высшего «Я», под влиянием опять-таки очень определенных и конкретных обстоятельств (невозможность из-за ухудшившегося физического состояния, что называется, выкладываться, боязнь за судьбу своей семьи, страх перед физическими страданиями, которым могут подвергнуть его лично враги, перегрузка нетворческой по своему содержанию, но высокооплачиваемой работой и т.п.) вдруг начинает «дрейф» в сторону своего маленького буднично обывательского «Я».
Все сказанное выше, раскрывая взаимосвязи, которые существуют между маленьким, буднично-повседневным «Я» человека и его высшим «Я», и показывая как их конкретное содержательное наполнение сказывается на личностных и субъектно-деятельностных проявлениях человека, решающим образом определяя многие характеристики последних, высвечивает, нам кажется, еще одну важную детерминанту, от которой тоже зависит достижение акме человеком.
При этом я бы хотел обратить ваше внимание на один из феноменов, который на уровне идеальном, прежде чем человек начнет реально действовать - совершать поступки и осуществлять деяния, свидетельствующие о включении у него более высокой духовно-нравственной мотивации чем прежде - помогает ему провести переключение с уровня «Я» буднично-повседневного на уровень «Я» высшего. Я имею в виду форму диалога с собеседником, который выступает для него как субъект общения, но воссозданный его воображением.
В трудных для них обстоятельствах, попадая в кризисную ситуацию, некоторые люди, ища достойный выход из них, начинают вести мысленно диалог с дорогим для них, чтимым ими, но уже ушедшим из жизни близким человеком, думая, как бы он поступил в сложившихся условиях и одобрил ли он принимаемое решение. Таким воссоздаваемым в воображении субъектом «общения» может оказаться и исторический деятель или литературный герой, запечатлевшийся в нашем сознании как положительно очень значимый и близкий нам человек и одновременно как эмоционально притягательный для нас образец порядочности, высокого чувства долга, бесконечно глубокой преданности делу и подлинного профессионализма. Наконец, некоторые из нас, переживая кризис, могут затеять «диалог» с Богом, персонифицируя его, и через «разговор» с ним принять трудное, но выводящее нас на более высокий нравственно-духовный уровень нашего личного бытия решение и, не сходя с него, начать его выполнять.
Может быть я ошибаюсь, но мне представляется: в перечисленных случаях в «оболочке» близких нам людей, в исторических деятелях, в литературных героях, в Боге, с которыми мы ведем «диалог», объективирует себя наша совесть, которая, принимая подобную форму, не позволяет нашему внутреннему миру функционировать на уровне ставших привычными для нас стереотипов.
Содержание | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | ...