<< Назад к
Оглавлению Анна Наталия Малаховская. Отрывок из первой части
книги «Апология на краю: прикладная мифология»
Если проблема действительно в том, что не только мы с вами, но и весь наш мир застрял в какой-то не очень определённой, но всеми ощутимой колее, то выход, казалось бы, так сам и напрашивается. И ходить далеко не приходится: есть такая сказка. О том, как из ловушек выпрыгивать. Сказка о двух лягушках. Которые сдуру (а может быть, в темноте) попались в крынку с молоком. Одна поддалась отчаянию, решила, что ничего уж тут не поделаешь, и пошла ко дну. А вторая билась-билась, всё надеялась на что-то вроде чуда, что избавит её от такой несносной смерти - и чудо образовалось у неё под ногами в результате её усилий: молоко, которое она взбивала, превратилось в кусочек масла. Так говорится в сказке. Мол, будьте оптимистичными, и вам повезёт. На кусочек масла бедной лягушке, совсем уже запыхавшейся, удалось опереться, от него оттолкнуться и… выпрыгнуть на свободу.
И вы поверили этой истории? Я с такого рода лягушками не знакома и предполагаю, что перед тем, как в масло превратиться, молоко станет вязкими сливками, в которых лапки и самой храброй лягушки начнут увязать… Не знаю, чем дело кончится, знаю только, что нам эта сказочка ни к чему, потому что та колея, куда мы попали, если и заполнена чем-то, то уж конечно не молоком, а в лучшем случае не очень чистой водой с пестицидами и прочими отходами производства, и сколько в ней ни бейся, ничего твёрдого под ногами у нас не сотворится. Масла не получится.
Есть и ещё одна сказка примерно на ту же тему, в которой главную роль играет тоже почему-то лягушка, но на этот раз совсем другая. А сказка, эпизод которой может нам теперь пригодиться, называется «Пойди туда, не знаю, куда, найди то, не знаю, что».
Этот эпизод как будто бы отвечает на высказанное Верховенским предположение, что перескочить через канавку всё-таки возможно. Для него, правда, и вопроса никакого не было, как это осуществить, этот перескок, для него было ясно, что надо убивать, убивать и ещё раз - убивать, и тогда оно само как-нибудь через ту канавку перенесёт. Но, как мы увидели, история показала, что такой способ помогает как раз наоборот: в ту же самую канавку снова свалиться…
И в сказке ни о каких убийствах речь не идёт. А речь идёт о том, что никто, даже сама волшебная царица леса, мать всех рыб, зверей и птиц, не знает, где это «то, не знаю, что». Никто этого не знает, кроме старой-престарой хромоногой лягушки, которая уж 50 лет как в отставке жила. Дряхлость этой лягушки просто сказочная: ей самой ни за что бы до того места, где это волшебное нечто хранится, не доскакать. Герой сказки, охотник Андрей, её туда в баночке (с молоком!) несёт. И когда он эту лягушку (следуя её указаниям) туда доносит, то оказывается, что то, не знаю, что находится за огненной рекой. Очутившись на берегу этого страшного потока, лягушка, до тех пор бывшая столь слабой и больной, уже, казалось бы, рассыпавшаяся на кусочки, вдруг начинает расти и становится огромной. «Садись на меня», - говорит она Андрею - и переносит его на другой берег. Над языками пламени: лягушка, вдруг ставшая такой огромной, что на ней вполне смог уместиться взрослый человек.
Подходит ли этот способ для нас с вами? Для некоторых, как мне приходилось слышать - да, подходит: они вспоминали, как в их жизни именно то, что казалось самым устарелым и ни к чему не годным, то самое увлечение ли, убеждение ли, - что оно спасало их в трудные минуты. Оно-то и было тем, что выносило их из огня. То, над чем все окружающие посмеивались - или же хохотали во всё горло. Что-то до того немодное, несовременное, просто-напросто допотопное, как…
Что может быть допотопнее, чем некрасивая и на вид даже отталкивающая Баба-Яга? И к тому же - что может быть смешнее для некоторых так называемых критиков? «И что только Наталия Львовна нашла в такой, с позволения сказать, ну как бы это выразиться получше…» - недоумевал издатель во время презентации моей второй книги, посвящённой этой интересной личности. При этом, чтобы подчеркнуть разницу между нами, осыпая меня саму такими комплиментами, которые повторять неловко. А её, Бабу-Ягу то есть, постеснялся уж вполне раскритиковать, сказал только, что красивой её не назовёшь. А потом нашёлся один критик (свою фамилию не назвавший), которого просто умилило название моей книги «Наследие Бабы-Яги» (может быть, кроме названия он ничего и не прочёл?). Как это у Бабы-Яги может быть какое-то наследие? Ну до чего же потешно!
Значит, первое условие выполнено: Баба-Яга так стара, что уж точно не моложе той сказочной лягушки. И второе условие выполнено тоже: над ней посмеялись. Но достаточно ли исполнения этих двух условий для того, чтобы помочь нам даже и не «через канавку перескочить», а выскочить из той колеи, куда загнал нас и весь мир впридачу преподобный Кащей?
Если спросить прямо, в лоб, её саму, то она и ответит так, как уже не раз отвечала:
«На дубу сундук, в сундуке заяц, в зайце утка…» - и так далее. Значит, пора уже нам, хотим ли мы того или побаиваемся даже и захотеть, обратиться к тому самому сундуку, что затесался, как отсюда уже стало видно, в ветвях этого дуба.