ENG
         
hpsy.ru/

../../Духовные упражнения: современная философская терапия

Обдумывай же эти и подобные советы днем и ночью.
Сам с собой и с тем, кто похож на тебя.
Марк Аврелий. «Размышления». 6 кн.

Понятийный и исторический аспекты духовных упражнений

В данном исследовании стоит задача не столько предложить решение проблемы, сколько поставить вопрос: «возможна ли практика духовных упражнений в современном обществе». Вместе с этим обозначим проблемы реализации и возможности создания новой системы упражнений.

«Духовные упражнения» - термин, введенный П. Адо (и описанный в таких книгах, как «Духовные упражнения и античная философия»1, «Что такое античная философия?»2), для обозначения вида внутренней деятельности самосознающего человека, которая осуществляется интеллектуально и практически и направлена на целостное преобразование собственного бытия и видения мира. Духовные упражнения являются результатом понимания законов мира, мышления, человека и человеческих отношений.

Различаясь в философских школах античности по космологическим, онтологическим, гносеологическим и другим теоретическим основаниям, представлениям об идеальном и должном, эти упражнения помогали прояснить одни и те же вопросы: отношение к страданию, болезням, смерти, богатству, свободе, времени, осознание себя и отношений с людьми и т.д.

Философия в Древней Греции многими полагалась как способ врачевания. В чем оно состояло? Учитель указывал ученику на его пороки, их причины, последствия дурных поступков и предлагал некий свод норм и принципов, указывал на добродетели, к которым необходимо стремиться для того, чтобы прожить свою жизнь как разумный человек, уменьшить, по возможности, страдания, взрастить достоинство и честь и спокойно умереть. Эти нормы и принципы имели аргументацию, подкреплялись примерами из жизни славных воинов, царей, полководцев и мудрецов.

Итак, учитель рассказывал о необходимости придерживаться неких принципов (которые в рамках каждой конкретной школы приобретали статус догматов), что означало их проникновение во все сферы жизни человека. Достигалось это через их регулярное повторение, запоминание, усваивание до тех пор, пока нормы и принципы, а также проистекающие из них решения ситуаций и каких-либо вопросов не станут присущими ученику, органичными ему. Иными словами, пока они не станут использоваться автоматически, а ученик не скажет о них «это я и есть» (в отличие от «это - я, а это - принципы, которые я стараюсь соблюдать»).

Духовные упражнения, основанные на отношениях учитель-ученик, на определенном этапе могут перейти в процесс самовоспитания. Наставник помогает ученику выявлять недостатки, осознавать необходимость что-либо преобразовывать, учиться самообладанию и сосредоточению. С помощью регулярных упражнений, повторений, вслушивания в себя, в бытие, в соотношение своих действий и мыслей, вдумывание в глубину отношений с другими людьми, участие и прислушивание к своим мыслям, чувствам, телу достигается терапевтический эффект, что не всегда обязательно требует непосредственного присутствия учителя-терапевта. Сенека писал Луцилию о наступлении времени, когда он, как наставник, может без тревоги доверить его самому себе. Это высокая ступень в саморазвитии, которая означает наличие у самого ученика терапевтической «силы».

В распорядке дня, письме, чтении, разговорах, выборе друзей и рода занятий проявляются этические установки, практика духовных упражнений изменяет привычное течение жизни.

Сложно говорить о какой-либо классификации духовных упражнений. Не ставя задачи тонкой дифференциации, перечислим те виды духовных упражнений, которые упоминались П. Адо, М. Фуко, а также воспользуемся списками, составленными Филоном Александрийским (в трактатах «О том, кто наследует божественное» и «О правилах аллегории»): поиск, чтение, внимание, самообладание, слушание, медитации, терапия страстей, воспоминания о том, чт.е. благо, исполнение должного, углубленное исследование, безразличие к безразличным вещам, диалог, меморизация догматов, premeditatio malorum («не оказаться застигнутыми врасплох»), испытание совести, письма друзьям, аскеза и мн. дру.

Как можно заметить, по своей форме эти упражнения довольно просты, и многие могут быть извне оценены как повседневные действия (например, беседа, письмо, прогулка). Однако причины этих действий, поставленная цель и осуществляемая работа во время упражнений, очевидно, существенно отличают их от каждодневных поступков. Но самым важным здесь является то, что духовные упражнения должны стать каждодневными поступками без обычно сопутствующей автоматизации профанации. В них необходимо продолжать осознавать глубину и прилагать усилие для ее воплощения.

Традиция духовных упражнений, сложившаяся в конкретных философских школах, заимствованная и преображенная в христианстве (согласно идее П. Раббова), затем возникает точечно, в работах отдельных мыслителей (М. Монтеня, Ж.-Ж. Руссо, А. Шефтсбери).

Составляет определенную трудность называть последователей этой традиции. Автобиографии, тексты, посвященные изучению исповедального слова, дневниковые записи, мемуары, записки путешественников, письма, выписки и заметки - каждая из этих форм работы может и быть, и не быть реализацией духовного упражнения. Что-то могло носить нерегулярный характер

записи, что-то написано для развлечения или увещевания потомков, что-то является результатом усилия людей, не имеющими каких-либо существенных оснований.

Очевидно, что «Размышления» Марка Аврелия и «Исповедь» Руссо были написаны с целью совершения некой работы над собой (забота о себе, самопознание, акт рефлексии). Но так же очевидны различия этих текстов, многие из которых проистекают из особенностей историко-культурных ситуаций, другие же определены намерениями, задачами и философской позицией авторов.


Знать свой изъян - первый шаг к здоровью.
П. Адо. «Что такое античная философия»

Функции духовных упражнений

Для выявления диапазона влияния духовных упражнений перечислим несколько функций (они же - компоненты процесса практикования духовных упражнений), которые они выполняют.

  1. Воспитательная

    Осуществляется в нескольких направлениях. Учитель (наставник) воспитывает ученика, ученик воспитывает себя и учитель воспитывает себя через общение с учеником. В качестве образца для поведения выступает не только сам учитель, но и достойные мужи прошлого и настоящего.
    В тридцатом письме к Луцилию Сенека вспоминает Ауфидия Басса: «Ты знаешь, что он и всегда был слаб здоровьем и хил, однако долго держался или, вернее, поддерживал себя - и вдруг сдал… Но наш Басс бодр духом. Вот что дает философия: веселость, несмотря на приближение смерти… Так же поступает и наш Басс. Свою кончину он встречает с такой безмятежностью в душе и взоре, что всякого, кто так смотрел бы на чужую смерть, ты счел бы слишком уж спокойным. А ведь это великое дело, Луцилий, и долго надо ему учиться когда придет неизбежный срок, уйти со спокойной душою»3.

  2. Мировоззренческая

    Представления о происхождении Вселенной, ее строении и законах выстраивают систему духовных упражнений как такую систему, благодаря которой возможна гармонизация отношений между человеком и универсумом, человеком и полисом и человеком с самим собой.
    Бог как категория или Бог как Творец, прикрепленные звезды к небу или звезды, мчащиеся в космическом пространстве, человек как свободный гражданин полиса или как одинокое существо, заброшенное в этот мир -духовные упражнения предстают сосредоточением возможного, должного, особого поведения человека в каждую эпоху. Духовные упражнения выстраиваются адекватно объективному миру опосредованно через теоретические построения, которые полагаются истинными (т.е. соответствующими действительности).

  3. ЦенностнаяКаждая философская школа воплощает в духовных упражнениях собственную систему ценностей и воспитывает своих учеников в соответствии с ней, подразумевая, что и они ее примут. Дружба, любовь, достоинство, честь, мужество, знания - самые распространенные ценности в античных школах философии.

  4. Социальная

    Т.е. установление определенного характера социальных коммуникаций. Значительное различие замечаем при сопоставлении социального уклада, например, платоновской школы и эпикурейской. Школа Эпикура представляла собой совершенно новые социальные отношения, возможные в античном полисе, куда допускались женщины и рабы.

  5. ТерапевтическаяФилософия в качестве врачевания (духа (беспокойство, страсти) и тела) представлялась многими мыслителями древности. П. Адо вспоминает Ксенократа, Эпикура, Марка Аврелия, Секста Эмпирика. Известно эпикурейское высказывание «Пуста речь философа, если она не способствует излечению болезни души».

Возможные проблемы реализации духовных упражнений в современном обществе

Рассуждая о том, возможны ли духовные упражнения в современности, можно выделить несколько проблем.

  1. Духовные упражнения были порождены античным миропониманием. Если выстраивать новую систему в той же последовательности (физика-логика-этика), что и в античности, то приходится учитывать множество физических, логических, коммуникационных и этических концепций. Невозможно построить единую систему духовных упражнений при всем многообразии теорий, не отдав предпочтения какой-либо одной (а как сделать это в условиях постнеклассической науки?).

  2. Многие современные науки предопределяют наше сложное, тонко дифференцированное, структурированное понимание человека. Новая информация (из таких областей знания, как, например, психосоматика, нейрофизиология, генетика) требует осмысления и учета ее при построении системы духовных упражнений. При всей любви античных авторов к целостному пониманию, они мыслили человека, очевидно, намного проще. Не представляется возможным предлагать одну-единственную программу, систему для всех людей (даже подчеркивая, что духовные упражнения - это рациональная западная традиция).

  3. Дробность и динамичность ритма жизни. Выполнение духовных упражнений было рассчитано на пребывание в спокойствии и сосредоточении, ориентацию на целостность и схватывание себя в мире, а мира в себе в единстве. Более того, духовные упражнения являлись образом жизни античного человека (практикующего их, разумеется).

    На понятийном уровне несложно обосновать возможность самоизменения, создать примерную схему, по которой человек его осуществляет, и описать занятия духовными упражнениями. Но следует задуматься о решении

    проблемы как возможно в действительности практикование духовных упражнений, каким должен быть тот конкретный человек, который его совершает?

    Специалистами (философами и психологами) Эксетерского университета (Англия), начиная с 2012 г., осуществляется проект «Stoic Week»4. Задача для участников - прожить неделю как стоик. Медитировать, рефлексировать (в материалах, предоставляемых организаторами, можно было найти, например,

    «Morning Text for Reflection» и «Late-Evening Meditation»), записывать свои чувства, мысли, действия и то, как был осуществлен их контроль.

    Философскую рационалистическую традицию духовных упражнений, которая охватывает множество вопросов и проблем, дарует успокоение и утешение, помогает наладить отношения с собой и окружающими, невозможно использовать сейчас в первоначальной форме, но как ее изменить так, чтобы не пропало ее ценностное ядро, ее основные функции?

  4. В античности практикование упражнений было возможно в отношениях учитель-ученик. Поскольку традиция философских школ исчезла, воссоздать такие отношения достаточно трудно. По факту, приходится полагаться на случай: найдет ученик учителя или нет.

    Помимо этого, в античности ученик воспитывался с юности, и его пространство выбора было широким. Более простая социальная, правовая, политическая, экономическая и прочие системы общества позволяли распоряжаться временем, занятиями по своему желанию. Зависимость современного человека от социальных институтов, своих гражданских прав, обязанностей и свобод намного более сильная.

    Если к мудрецу в античности приходили юноши, у которых еще не сформировались принципы, жесткие убеждения (и предубеждения), привычки, то им проще было конструировать свою жизнь согласно понимаемому таким-то образом благу. В современности даже молодежь уже не столь гибка, чтобы легко изменяться. Вместе с тем, самопознанием сейчас может интересоваться кто угодно, в любом возрасте, а обычно чем старше люди, тем сильнее они укрепляются в своих привычках, «костенеют», им все сложнее принять нечто новое.

  5. Духовные упражнения как исключительно философский феномен. Когда Ханна Арендт пыталась понять, почему Эйхманн совершил то, что совершил, она мыслила ситуацию как философ, в то время как те, кто объявил ее сторонницей фашизма, мыслили на обыденном уровне, желая осудить и одномоментно разрешить проблему - установить, кто виноват. На этом примере мы видим, как невероятно далеко могут отстоять друг от друга философское и обыденное мышление и как невозможно порой объяснить это различие. У М. Фуко упоминается, что философы в римский период античности разделяли упражнения для самих философов и для «среднего человека». Очевидно, что это было объективно необходимое разделение. Невозможно требовать одной и той же глубины, напряжения, возвышения сознания от всех людей, невозможно это требовать от тех, кто к этому не подготовлен. Но, по-видимому, и оставлять без поддержки и совета последних так же невозможно.

Если эллинистические духовные упражнения принимаются за идеал, то более поздние варианты практики уже не могут считаться действительно духовными упражнениями. Изменяя ракурс, представим их как органическую потребность человека, имеющую различные выражения в культуре. Традиция духовных упражнений, не будучи институциализирована и широко известна, тем не менее, органична образу мысли западного человека. Внимание, которое всегда уделялось диалогу, другому, учителю-наставнику, дневниковым записям-заметкам, разговору-исповеди между друзьями в нашей культуре, позволяет думать о том, что эта практика будет эффективной и сможет быть воспринятой.

Таким образом, рассуждение о необходимости и действительности построения новой системы духовных упражнений приобретает основание и обещает быть результативным.


Нельзя рассеивать страх о самом главном, не постигнув природы
Вселенной… Поэтому чистого наслаждения нельзя получить без
изучения природы.
Эпикур, Письмо к Пифоклу, 143, XII.

Гипотеза для построения новой системы духовных упражнений

Выше было сказано, чт.е. духовные упражнения, какие их основные функции-компоненты, и, основываясь на античном опыте, выделен ряд проблем, которые могут возникнуть при построении системы духовных упражнений для современного человека. Здесь будет предложена гипотеза нового построения, определен его фундамент и выявлены существенные различия с античной практикой.

Исторически духовные упражнения были сосредоточением теоретического и практического: знаний, умозаключений, действий, общения и т.д. Они объединяли в себе знания о космосе, устройстве его и человеческого общества, морали, телесном и духовном здоровье и том, как его достичь. Чтобы воспользоваться объединяющей и преображающей силой духовных упражнений, философам необходимо выйти за пределы философии.

Выбирая терапевтический ракурс рассмотрения духовных упражнений, становится максимально возможно сближение с необходимыми для новой системы областями знаний (психология и психотерапия, психосоматика, генетика и нейрофизиология). Это позволит увидеть родственность благотворного терапевтического эффекта и нравственных отношений, расширит понимание этики (которой завершалось античное построение философии) и позволит создать многомерный взгляд на проблему.

Если поставить задачу построить этичную систему духовных упражнений, то определим ее как систему, при «общении» с которой человек не вынужден подстраиваться, а может изменять ее в соответствии со своими потребностями, недостатками и достоинствами и проч., при этом система сохраняет

свои сущностные черты, а именно: преобразовательная направленность, возможность самовоспитания и самоконтроля.

В жесткую систему закладываются оценочные установки: если ты не делаешь так, как мы считаем единственно верным, то ты совершаешь проступок. Каким же образом можно укоренить этические принципы, чтобы их провозглашение не превращало бы в тот же момент систему в неэтическую?

Укоренить их в самом человеке, а именно в его телесности. Воспевание XX в. телесности дает основание для надежды быть понятыми. Тело реагирует на все происходящие с человеком изменения. Не только конкретные действия, но и мысли, эмоции, ощущения влияют на состояние организма. Разумеется, существует и обратная связь. Целостность человека - общеизвестный факт, но какие выводы мы можем из этого сделать?

Выводы практического характера: для своего духовного и телесного здоровья человек должен помнить о своей целостности, а именно о том, что ничто не совершается им бесследно. Возможно утаить правду или совершить подлость, внезапно разозлиться или же держать в себе обиду долгие годы - другие люди могут не обнаружить, голос совести возможно заглушить, сознание

- одурманить, но тело отреагирует всегда. И рано или поздно человек столкнется с реальной, физически ощутимой проблемой. Скорее всего, он даже не задумается о том, что это может быть результатом его гнева или страха, но он поймет, что что-то происходит не так, как должно. В реакции тела обнаруживается деструктивное отношение - к себе или другому. Болезнь - это нарушение естественного порядка вещей.

Прислушиваясь к своему телу, человек совершает процессуальный акт самопознания, в котором отчетливо проявляется нравственное отношение к себе, а именно проявление уважения. Любое доминирование одного уровня и угнетение другого (чрезмерная рациональность или повышенная эмоциональность, превознесение чувственных удовольствий или аскеза) ведет к нарушению целостности и, соответственно, любой форме недуга.

Уважение к собственному телу, проявляемое широчайшим диапазоном действий (от соблюдения правил гигиены до общения с внутренними органами), - это уважение и осознание ценности жизни, а значит, и уважение к другим проявлениям жизни.

Здесь нет почвы для взращивания эгоизма (понимаемого как себялюбие и равнодушие к другим людям) при условии знания этого «эффекта бумеранга»: любое деструктивное слово или поступок, направленный на другого, вернется к тому, кто это сказал или сделал, и предоставит возможность ощутить деструкцию на самом себе.

Закономерный вопрос: так что, теперь люди не будут говорить и делать плохо из страха, что им будет больно? В таком случае этот страх обернется новыми болезнями. Иными словами, сдерживающий фактор «из страха боли» неминуемо должен смениться чем-то конструктивным. И здесь стоит вернуться к духовным упражнениям - системе, которая позволяет совершать преобразование, трансформацию, целостное воспитание человека.

Ни одна вредная привычка, недостаток, порок, страх не исчезают по одномоментному волевому решению. Осознав существующую связь между сказанным, сделанным и физически ощутимым, человеку потребуется что-то, что помогло бы использовать эту связь себе на пользу. И здесь регулярные духовные упражнения во всем своем многообразии способны ему помочь.

То, что здесь обосновывается правомерность укоренения этического критерия в телесности, конечно, возможно только в настоящем времени, и это фундаментальное отличие от античного понимания духовных упражнений, поскольку в античности они не подразумевали заботу о теле. Подняться на комический уровень сознания, перестать мыслить себя как отдельного, единичного человека - это было их целью.

Идея диалогичности, одна из важнейших во всем практиковании духовных упражнений, остается необходимой и сейчас.

Уважение к собеседнику проявляется и в том, что первый собеседник полагает, что другой заслуживает достойного собеседника, т.е. его самого. Достойный собеседник не только слушает, но и говорит (ведь другой собеседник, если он достойный, желает не только высказаться, но и услышать нечто важное). А может ли достойно говорить тот, кто не уважает себя? Уважение к себе - это начало. Научись уважать себя - и ты поймешь, как уважать другого.

Как историк философии, Пьер Адо воспроизводит античные ценности, в его текстах находим доминирование идеи отказа от себя-индивидуального ради универсального и примат заботы о другом перед заботой о себе. Уточняем: речь идет о глобальных целях, которые не отменяют повседневного внимания и сосредоточения на себе, своей жизни, поступках и т.д. Но делается это все ради чего-то, поставленного в ценностной шкале выше. Благо другого человека и универсальный разум, понятый как благо тем более - безусловно выше.

Изучающий ту же проблематику Мишель Фуко, несмотря на преобладающий в его исследованиях исторический подход, решает ее по-новому: его интересует только забота о себе, и вопросы, почему этот принцип стал менее известным, нежели «познай себя». На примере этих двух философов легко наблюдается смена различных подходов. Первый излагает факты, другой интерпретирует их по-своему. И в том, что, поначалу отрицавший роль субъекта, Фуко обращается к проблеме духовных упражнений, да еще и интерпретирует ее исключительно в индивидуалистическом духе, можно усмотреть что-то очень важное.

Только держись и желай быть прекрасен перед самим собой, что бы ты ни делал.
Марк Аврелий. Размышления. 7 кн., 58.

Духовные упражнения, зафиксированные в тексте

Есть разница между умозрительным решением проблемы, попыткой понять, как будет действовать тот или иной вариант системы духовных упраж-

нений с помощью мысленного эксперимента, и тем, как переживали этот особый опыт конкретные люди. С помощью эмпатического проживания, находясь в роли читателя, мы становимся способны проникнуть в особый смысловой и бытийный пласт этих упражнений.

Невозможно не вдохновляться подвигом человека в отношении себя самого, своей жизни, этим стремлением к совершенству, преобразованию себя, своего видения мира, нахождения друзей, подлинного общения.

Так писал Г. Фридман в «La Puissance et la sagesse»: «Вершить свой полет каждый день! Пусть это будет лишь одно мгновение, пусть оно будет скоротечным, лишь бы оно было интенсивным. Каждый день - "духовное упражнение", одному или в обществе человека, который тоже хочет улучшаться… Выйти из длительности. Стараться обнажить свои собственные страсти. <…> Увековечиваться, превосходя себя. Это усилие над собой необходимо, это устремление справедливо»5.

Неожиданное воплощение темы обнаружилось в книге В.Е. Каневского6. Написанная для себя не философом, эта книга представляет собой диалог между сущностью и личностью, с четко сформулированными целями в начале:

«я хочу разобрать себя по косточкам»7, «хочу поменять себя в лучшую сторону, и давно хочу это сделать»8, «надо разобраться с самим собой. Если сам не найдешь себя, ищи учителя. Не встретишь учителя, твой путь понимания пойдет через твое страдание»9.

Такие тексты являются куда более сильным аргументом для осмысления и исследования этой темы, чем малая разработанность темы, и более красноречивым доказательством существующей потребности, чем сухое академическое повторение «познай самого себя».

В завершение приведем фрагмент из «De Ira» Сенеки. «Что может быть прекраснее такого обыкновения подробно разбирать весь свой день? До чего сладок сон после подобного испытания себя, до чего спокоен, до чего глубок и свободен! Душа сама себя похвалила или предостерегла; свой собственный тайный цензор и соглядатай, она теперь знает свой нрав и свои привычки. Я стараюсь не упускать такой возможности и каждый день вызываю себя к себе на суд… В самом деле, что мне бояться своих ошибок, если я могу сказать себе: "Смотри, впредь не делай этого; сейчас я тебя прощаю. В этом споре ты слишком горячился; не смей впредь сходиться с невеждами…"10.

Вот прекрасный пример комплексного (воз)действия духовных упражнений. В первом предложении обозначается само упражнение: ежедневный анализ произошедших событий. Сладкий и спокойный сон - психическая, эмоциональная реакция, но также, и телесное ощущение. Проявление уважения к себе: он доверяет себе, «знает свой нрав и свои привычки», не боится испытаний, т.е. в нем нет страха перед самим собой, он не боится обнаружить в себе нечто, с чем он не смог бы справиться, что вышло бы из под контроля, завладело бы им. Потому что, как у стоика, у него есть четкие принципы, которые ему помогают. Один из них - не разговаривать с невеждами, а говорить лишь с достойными.

Правда, сейчас бы мы сказали, что это избегание проблемы, а не решение ее: он не учится разговаривать с невеждами, не горячась (очевидно, из-за их невежества), а предпочитает разговор на равных, т.е. комфортные условия. Но, тем не менее, для него такие принципы работали. Это и есть терапия, самовоспитание, применение догм в конкретном виде духовного упражнения и разнообразные эффекты этой практики.

Таким образом, говоря о современной интерпретации терапевтического компонента духовных упражнений, следует заметить необходимость серьезного изучения областей психотерапии и психосоматики как теоретическую задачу. Практической задачей может стать разработка системы упражнений и проведение согласно ей экспериментальных семинаров и школ для лучшего понимания воздействия таких практик и корректировки упражнений.

Определение принципов, аргументированное их принятие, повторение, согласованное с ними поведение является универсальной основой для многих практик, видов деятельности. Не разрешая проблему окончательно, а лишь намечая пути ее решения, стоит сказать о возможности использования духовных упражнений в сфере образования, консультирования, психотерапии.

Примечания

  1. Адо П. Духовные упражнения и античная философия. М., СПб, 2005. 448 с.
  2. Адо П. Что такое античная философия? М., 1999. 320 с.
  3. Сенека. Нравственные письма к Луцилию. СПб, 2013. С. 84.
  4. Stoicism Today Seven Day Course: Stoic Philosophy as a Way of Life. URL: http://blogs.exeter.ac.uk/stoicismtoday/ (дата обращения 11.04.2014).
  5. Цит. по: Адо П. Духовные упражнения… С. 21.
  6. Каневский В.Е. Учебник режиссуры для балбесов. СПб., 2012. 436 с.
  7. Там же. С. 6.
  8. Там же. С. 5.
  9. Там же. С. 11.
  10. Цит. по: Фуко М. О начале герменевтике себя // Логос. 2008. №2. С. 75.

Задорожная Е.,

Сборник научных статей и рабочих материалов к докладам участников II Международной конференции « Философия и психотерапия». Под редакцией С.М. Бабина, В.В. Андрюшина, И.Г. Глуховой. Научное издание. СПб: издательство «Анатолия» 2014. - 232 с. IBSN 978-5-7452-0049-6