ENG
         
hpsy.ru/

публикации/авторы/Мордовцева Т.В.

Мордовцева Татьяна Васильевна Мордовцева Татьяна Васильевна - доктор культурологии, кандидат философских наук, профессор, заведующая кафедрой философии и социологии Таганрогского института управления и экономики.

Сфера научных интересов: культурная политика, изучение и сохранение культурного наследия.

Публикации
  1. + Грани культуры постмодернизма: опыты метафизики смерти

    Одной из особенностей постмодернистского дискурса, выделяющего его среди множества произведений настоящего времени, является культивация темы метафизических смертей. Дело в том, что представители данного движения интеллектуальной мысли видят в идее смерти, как ни странно, единственно возможный позитивный и конструктивный замысел бытия человека. Неудовлетворенность проблематикой и решениями классической философии, обремененной наследием индустриальных веяний в культуре, проявилась у постмодернистов в крайнем нигилизме, дошедшем до предела — полного абсурда. Понимая безвыходность собственной философской рефлексии и безрезультатность манифеста о возвращении человеку способности и желания «заботы о себе» (М. Фуко), постмодернизм провозглашает «смерть человека» как самодостаточного и ответственного субъекта. Столь часто подвергаемая астракизму идея «смерти человека» во всех его качествах и формах (автора, читателя, Я, субъекта и пр.) вовсе не является поводом для усмешек над наивностью постмодернистов. К сожалению, здесь более всего подходят слезы, а не смех. Провозглашаемый в данной философской традиции тезис о тотальности «смерти» является метафизическим принципом, требующим глубокой семиотической рефлексии.

    http://humanus.by.ru/studia/postmod.htm
  2. +Идея смерти в культурфилософской ретроспективе[недоступно]

    В монографии представлено исследование актуальной для современной гуманитарной науки проблемы смерти на основе философского и культурологического материала от античности до наших дней. Использованы не только описания философских идей смерти в преломлении к различным формам культурного видения - мифологии, эсхатологии, традиций, суеверий, ментальных архетипов, - но и показана их взаимосвязь с различными состояниями кризиса культуры. Данное исследование отличается новизной способа дискурсивного описания истории (идеи) смерти, в рамках которого не устанавливается единая генетическая связь эпох через однотипный образ смерти. Напротив, идея смерти реконструируется в локальном пространстве исторических типов цивилизации и представляет собой самобытную мысль человека своего времени. Книга предназначена для философов, культурологов, историков культуры, а также всех, кого интересуют проблемы рационального видения смысла жизни, смерти и бессмертия.

    // Таганрог: Издательство ТИУиЭ, 2001. 120 с.

    В настояще время публикация недоступна.
    http://anthropology.ru/ru/texts/mordov/idea.html
  3. + Лики Танатоса в русском художественном слове

    Идея смерти, выраженная на уровне индивидуального взгляда или существующая в качестве научной, философской теории, определяется особенностями культурной картины мира, в которой она возникает и развивается. Смерть в культуре как духовный образец запечатлевается в слове, превозмогающем бескрайнюю пустоту бытия, лишенного человека. Идея говорить о смерти возникает там, где есть потребность в смысле самоосуществления себя в мире. Наше Я утверждается путем обозначения границ, отделяя мир моей и чужой жизни, в которой неминуемо присутствует смерть. Разграничение миров образует множественность культур, в центре которых заключено бренное «я=которое умирает» (Ж. Батай), желающее проговрить(ся) до конца. Поэтому всякое слово о смерти есть голос бренного Я, ищущего границы собственного мира в культуре. Размышляя о смерти публично, мы намереваемся войти в семиотическую плоть в качестве животворящего духа и обеспечить себе нетленность в Слове. Обращаясь лицом к традициям Русского Танатоса, невольно ждешь лик того, кто уже говорил, оставив след на поверхности смысла культуры, чтобы завязать с ним диалог, чтобы осуществить встречу Я и Ты (М. Бубер).

    http://www.sofik-rgi.narod.ru/avtori/dpf_2004/mordovceva.htm
  4. + Проблема смерти и бессмертия в контексте смысла жизни

    В данном исследовании хотелось бы выступить с критикой такой философской позиции и указать на возможности иного решения вопроса о смысле конечной человеческой жизни. Во-первых, следует сказать, что человек живет в нескольких измерениях — естественном, как биологический индивид, и социокультурном, как личность. Соответственно смерть необходимо рассматривать с учетом этих двух векторов нашей жизни. Для индивида смерть выступает естественным концом жизни организма, продолжение которого — весьма условно — возможно в потомках (на генетическом уровне). Для личности смерть означает «переход» из одной формы реального существования в другую форму социальной памяти. В общем, ни один человек не прекращает своей жизни сразу после физической смерти, он еще некоторое время «остается» в памяти своих близких, в своем творчестве, в своем учении и т.п. Таким образом, социальность позволяет человеку на некоторое время стать бессмертным. Длительность такого вида социального бессмертия зависит всецело от самой личности, которая всей своей жизнью должна была стремиться к преодолению забвения. Примерами социального бессмертия являются множество людей, которые внесли личный вклад в развитие культуры и общества: историки, политики, музыканты, ученые, художники — все те, кого мы называем «великими»; они смогли стать бессмертными, поскольку смогли стать личностями, имеющими такой смысл жизни, который превосходил их индивидуальную жизнь. Во-вторых, продолжая критику позиции философов-экзистенциалистов, отрицающих наличие смысла в смертной человеческой жизни, хотелось бы отметить необходимость границ бытия.

    http://akme31.narod.ru/23.html