публикации/авторы/Сапронов Д.

Гуманистическое и экзистенциальное направления психологической мысли заинтриговали меня как психолога фактически с первых дней моего обучения. Обращение к этим подходам убивало для меня сходу нескольких зайцев. Во первых, сходу же завлекает внимание близость обсуждаемых психологами этих направлений вопросов к жизни каждого отдельного человека, в том числе — и к моей своей. Непременно, трудности смыслов (как частных, так и общих), существования, жизни, одиночества, совести, любви, свободы, погибели, конфигурации, роста и многие остальные могут тревожить разных людей фактически на любом этапе их жизни, а уж для семнадцатилетнего ребенка они выступают как сверх важные, сверхинтересные, но и, в то же время, как сверхсложные для решения, по крайней мере, конкретно так было в моем случае. Во вторых, меня сильно притягивало как в гуманистическом, так и в экзистенциальном направлениях отсутствие снаружи видимых сложных схем, формул, моделей, графиков, всевозможных «кривых», — того, что с некой оговоркой можно назвать проявлениями сциентизма, а так же того, что изобилует, к примеру, в экспериментальной психологии (в широком её понимании). но я сходу же столкнулся с неувязкой другого рода — часто «материя», описываемая экзистенциальными либо гуманистическими психологами, а еще в большей мере — философами, преподносится ими с помощью сложных и неоднозначных, введенных ими же определений, для понимания связей и взаимоотношений меж которыми нужно, на мой взор, обладать хотя бы не дюжим абстрактным мышлением. Естественно, во время обучения на первых курсах эта способность лишь начинает развиваться, точнее — равномерно достигает достаточного для понимания, к примеру, экзистенциалистских текстов.